Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Деловой Петербург, 9 апреля 2021 г.

Страховка для директора

324 просмотра

С отменой моратория на банкротства юрлиц их вала не будет, но высокие риски топ-менеджмента на привлечение к субсидиарной и уголовной ответственности сохранятся.

Холдинговая компания “Новотранс”, являющаяся акционером АО «Морской торговый порт Усть-Луга» (26%), взыскивает 2,68 млрд рублей с бывшего руководителя порта Евгения Савкина (сейчас возглавляет ООО «Новые коммунальные технологии»). Из материалов дела следует, что убытки, как считает истец, стали результатом управленческих решений топ- менеджера в 2017-2018 годах. Пока суд не вынес решение по этому спору.

Как показывает этот процесс, претензии к топ-менеджменту могут быть весьма ощутимы. При этом с директората компаний могут взыскивать как убытки – за недобросовестные и неразумные действия, так и пытаться привлечь к субсидиарной ответственности, если компания была признана банкротом. Евгений Гурченко, советник, руководитель судебно-арбитражной практики АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнёры» (Санкт- Петербург), полагает, что на первое место в списке претензий к топ-менеджменту выходит субсидиарная ответственность, а вот наравне с ней (или вслед за ней) идёт привлечение руководителей к уголовной ответственности.

Статья для коммерсанта

По данным бизнес-омбудсмена РФ Бориса Титова, за последние 3 года количество возбуждённых уголовных дел в отношении предпринимателей возросло более чем на четверть. По словам Алексея Добрынина, управляющего партнёра петербургского офиса коллегии адвокатов Pen & Paper, перечень оснований уголовной ответственности зависит в первую очередь от категории предпринимателей, но в любом случае наиболее распространённым составом является ст. 159 УК (мошенничество). В случае руководителей организаций с участием государства следующими «по популярности» будут ст. 160 УК (растрата) и ст. 285 УК (злоупотребление полномочиями). Руководители коммерческих структур часто привлекаются по ст. 199 УК (уклонение от уплаты налогов), ст. 195-197 УК (злоупотребления в ходе процедуры банкротства) и ст. 176 УК (незаконное получение кредита).

«Уголовная ответственность как инструмент давления на топ-менеджеров компаний была популярна всегда. Другое дело, что в последние годы давление на них посредством уголовно-правовой “дубины” растёт. Возбуждённое уголовное дело, в процессуальном смысле, развязывает руки правоохранителям. Это позволяет лицу, инициировавшему уголовное дело, быстрее достичь своей цели», - считает Алексей Добрынин. В итоге как в спорных ситуациях с государственными структурами, так и в корпоративных конфликтах сохраняются серьёзные уголовно-правовые риски топ-менеджеров и бенефициаров, резюмирует Алексей Добрынин.

Среди громких дел эксперт упоминает в том числе и уголовное дело ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга», возбуждённое по ст. 159 УК (мошенничество), в котором фигурирует экс-гендиректор предприятия Евгений Целиков. По версии следствия, «Водоканал» ещё в 2011 году заключил договор с ООО «Развитие и инвестиции» о продаже электроэнергии. В рамках этого договора, как считают силовики, топ-менеджер подписывал финансово-хозяйственную документацию, содержащую завышенные цены на электроэнергию. В итоге, по оценке правоохранителей, «Водоканал» потерял не менее 1 млрд рублей.

Безвредные советы

Однако практика выработала ряд общих рекомендаций для «хороших директоров», позволяющих снизить риски привлечения к ответственности топ-менеджмента. Так, нельзя автоматически приравнять акционера к контролирующему лицу. Заявителю необходимо доказать, что акционер действительно обладал возможностью определять действия компании и принимал те или иные решения, которые причинили ей убытки или довели до банкротства. Поэтому крайне важно всегда чётко регламентировать полномочия всех лиц в компании. При этом, обращают внимание эксперты, всё чаще суды принимают в качестве доказательств наличия контроля над компанией показания, данные в иностранных судах, материалы уголовных дел, документы, поданные в иностранные кредитные организации, и т. д. Вместе с тем суды чаще всего отказываются признавать контролирующими лицами тех акционеров или участников, которые владеют менее 50% акций.

Ещё один момент - сбор доказательств по предполагаемой прибыльности и целесообразности сделок для компании. Поскольку в случае её дальнейшего банкротства или причинения убытков данной сделкой суд будет устанавливать, кто являлся инициатором решения о её совершении. Важно критически оценивать сделки, выносимые на одобрение иными участниками коллегиального органа управления, чтобы в дальнейшем избежать солидарной ответственности, что впервые в прошлом году подтвердил Верховный суд РФ.

Спасательным кругом для топ-менеджмента может стать закрепление в должностных инструкциях сотрудников зон ответственности. По общему правилу за деятельность компании отвечает единоличный исполнительный орган. Однако гендиректор не всегда обладает достаточной экспертизой в том или ином вопросе и не всегда может контролировать все процессы в крупных организациях. Суды учитывают это при рассмотрении споров о привлечении к ответственности. Например, в одном из дел суд отказал во взыскании убытков из-за масштаба деятельности организации (более 1 тыс. человек и 50 структурных подразделений), поскольку в компании были и иные ответственные лица.

На западный манер

Казалось бы, ещё одним «защитным барьером» для топ-менеджмента может стать страхование ответственности директоров (Director’s and Officer’s Liability - D&O), этот полис на Западе входит в стандартный пакет топ-менеджеров. Недавно Минэкономразвития предложило частично изменить этот институт и подготовило поправки в законы об акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью. Предложение ведомства по сути призвано легализовать уже сложившуюся практику.

«Сейчас может быть застрахован только риск ответственности самого страхователя, заключать такие договоры с собственным топ-менеджментом компании не вправе. Но практика сложилась иным образом: страховщики оформляют договоры страхования с компаниями, где страхуют ответственность директоров как застрахованных лиц, при этом страхователем остаётся компания», - поясняет Екатерина Назарова, руководитель практики административного и страхового права юркомпании «ССП-Консалт».

Однако предложения Минэкономразвития о допустимости выплаты при умышленных противоправных действиях застрахованного лица Елена Мен-де, партнёр адвокатского бюро «НБ», называет нерабочими. «Гражданский кодекс запрещает страховать противоправные интересы. А если топ-менеджера привлекают к субсидиарной ответственности, то его действия в этой ситуации признаются противоправными. Таким образом, застраховать риск привлечения к субсидиарной ответственности вряд ли получится», - считает Светлана Бородкина, советник практики банкротств и корпоративных конфликтов юридической компании «ССП-Консалт».

«За последние 3 года количество возбуждённых уголовных дел в отношении предпринимателей возросло более чем на четверть, следует из доклада бизнес-омбудсмена РФ Бориса Титова»

Прямая речь

Вера Рихтерман, партнёр АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнёры»

На практике к ответственности могут привлекать как топ-менеджеров, являющихся гражданами РФ, так и иностранцев, занимающих руководящие позиции в компаниях. При этом под прицелом находятся органы управления не только российских компаний, но и компаний с иностранным участием в капитале, в том числе если иностранное юридическое лицо имеет на территории РФ представительство или отдельное юридическое лицо. Количество дел в отношении менеджмента компаний с российским капиталом выше, поскольку иностранные компании зачастую выбирают внесудебные процедуры урегулирования споров или же чаще пользуются полисами D&O (страхование ответственности директоров). Суды в каждом конкретном случае разбираются в особенностях деятельности компании и проводят стресс-тест для действий органов управления, не отдавая ключевую роль наличию иностранного элемента в капитале.

Ирина Оникиенко, партнёр юркомпании Capital Legal Services

В период моратория количество банкротств сократилось (на 19%). Логично ожидать, что с окончанием моратория банкротств станет больше, в том числе и за счёт компаний МСП. С другой стороны, только «банкротная» статистика здесь не вполне показательна, так как в период действия моратория многие ИП и ООО пошли на добровольную ликвидацию или просто «подвесили» бизнес. Многие эксперты опасаются цепной реакции в виде банкротств кредиторов (прежде всего кредитных организаций), сотрудничавших с пострадавшими отраслями. Скорее всего, уходя с рынка, «пострадавшие» потащат за собой и «здоровые» компании. Однако и здесь речь идёт о постепенном процессе накопления долгов, а не о «прорыве банкротной плотины». Так или иначе, рост банкротных дел неизбежен, но говорить о «цунами», скорее всего, нет оснований.

Дмитрий МАРАКУЛИН

В материале упоминаются: Компании, организации: Министерство экономического развития Российской Федерации (Минэкономразвития РФ, МЭР) 2142

Ваше мнение об этом материале:

— Ваше имя
— Ваш email
— Тема

Ваш отзыв (заполняется обязательно):

Укажите код на картинке слева:

Установите трансляцию заголовков прессы на своем сайте

 Подробнее »

Получить код для трансляции заголовков прессы »